Дом Царской семьи — Официальный сайт Яны Седовой
Дом Царской семьи

Дом Царской семьи

Мимо царскосельского Александровского дворца можно пройти и не заметить его, даже если прочитать название на воротах. Совсем рядом Екатерининский дворец с его огромной бальной залой, парадной анфиладой, «Янтарной комнатой» и бесконечной позолотой. Там бродят толпы туристов со всех концов земли, экскурсоводы говорят в один голос на десятках языков, беспрерывно щелкают фотоаппараты.

А тут – тишина и покой, по парку гуляют местные жители. Многие из них, несмотря на запрет, выгуливают собак, кое-кто даже удит рыбу в пруду. И совсем не видно за левым флигелем дворца небольшого креста с надписью «Дом Царской Семьи. 1895-1917».

Зато если все-таки зайти в парк, подойти к дворцу, на парадный двор, дух захватывает! Светло-желтые стены и два ряда белых коринфских колонн. Декоративной отделки почти нет. Просто – и великолепно.

Известному советскому искусствоведу И. Грабарю принадлежит восхищенное описание Александровского дворца, которое начинается так: «В Петербурге и его окрестностях есть дворцы и больше, и царственнее этого, но прекраснее по архитектуре – нет!.. По живописному размаху этой композиции, по угаданности впечатления и выписанности деталей – это один из мировых шедевров архитектуры».

В конце XVIII века Дж. Кваренги построил этот дворец по заказу Екатерины II для ее внука, будущего Императора Александра I (откуда и название). Ровно через сто лет здание оказалось в центре русской политической жизни. Николай II, который именно здесь и родился, сделал дворец своей постоянной резиденцией. Вскоре после свадьбы он записал в дневнике: «Словами не описать, что за блаженство жизнь вдвоем в таком хорошем месте, как Царское!»

Императорская семья прожила в этом дворце двадцать два года. После революции здесь был устроен историко-бытовой музей, потом санаторий НКВД и детский дом «имени юных коммунаров». Во время второй мировой войны город (город Пушкин, как и по сей день называется Царское Село) попал под оккупацию. Дом Царской Семьи сохранился чудом: почему-то именно в нем разместился штаб немецкого командования. Подвалы дворца использовались как тюрьма, на парадном дворе было устроено военное кладбище, — но здание сохранилось (а вот от блестящего Екатерининского дворца тогда остались одни руины).

Однако из рук немцев дворец перешел к Академии наук СССР. Было решено разместить в здании экспозицию всесоюзного Пушкинского музея. Началась реставрация. От советских реставраторов комнаты Царской Семьи пострадали больше, чем от немецких оккупантов. Автором злосчастного проекта был некий архитектор по фамилии Безверхний, который должен был привести залы дворца к «архитектурным нормам периода Кваренги и Пушкина». В результате интерьеры в стиле модерн, выполненные братьями Мельцер специально для Николая II и его семьи, были уничтожены, как не имеющие художественной ценности.

Наконец несчастный дворец передали военно-морскому флоту. Почти на пятьдесят лет историческое прошлое здания было забыто. Возрождение дворца как музея произошло благодаря Глебу Панфилову и его фильму «Романовы. Венценосная семья». Музей разместился в левом флигеле, то есть в жилых комнатах Царской Семьи. Остальные помещения дворца по-прежнему принадлежат военному институту.

Сейчас музейная экспозиция размещается в двенадцати комнатах. На выставке экспонаты трех категорий: 1) подлинные вещи, принадлежавшие Царской Семье; 2) предметы, «подобранные по времени» из коллекций других музеев; 3) элементы декораций к фильму Панфилова.

За исключением одной перегородки в Кленовой гостиной, сами залы те же, что и сто лет назад. Левая анфилада – комнаты Александры Федоровны, правая – Николая II. Слева больше всего поражает спальня. Ее стены, как и при жизни Императрицы, увешаны невероятным количеством икон. Сейчас их около трехсот, а при Императрице было более тысячи. Коллекция Александры Федоровны составлялась из икон, которые ей подносили войсковые части и т. д. Нынешнее собрание имеет более оригинальное происхождение: конфисковано в 90-х гг. на таможне.

Подлинных же исторических экспонатов в комнатах левой анфилады немного: изготовленные Мельцером письменный стол, кресло, этажерка и подставка для цветов в Сиреневом кабинете, картины «Благовещение» и «Мадонна с младенцем» в Палисандровой гостиной и шкура белого медведя в Кленовой. Здесь же мундир Татьяны Николаевны, а также узорчатая упряжь ослика, на котором катался Наследник. Совершенно случайно сохранились и мундиры Алексея Николаевича – благодаря тому, что во время эвакуации 1941 года в эти мундиры заворачивали фарфоровые вазы…

В Угловой гостиной, которая входила в парадную анфиладу дворца, — тот самый гобелен с изображением Марии-Антуанетты, который был подарен Александре Федоровне французским президентом.

В коридоре выставлены мундиры иностранных армий, принадлежавшие Николаю II, офицерские шпаги и сабли. В Гардеробной – шашки с золотыми буквами на клинке: «Своему Августейшему Шефу».

В комнатах правой анфилады привлекает внимание Парадный кабинет Николая II, восстановленный художниками панфиловского фильма. Подлинные только обшивка потолка, камин, антресоль и два портрета – Императора Александра III и Цесаревича Алексея. Остальное – работа реставраторов. Этот кабинет, должно быть, знаком всем, кто смотрел фильм «Романовы. Венценосная семья»: съемки проходили прямо здесь, а по окончании работы интерьер был передан в дар музею.

Впрочем, судя по свидетельствам мемуаристов, рабочий день Николая II проходил не в Парадном, а в Рабочем кабинете, который тоже входит в правую анфиладу. Но здесь не сохранилось ничего, и поэтому экспозицию составляют мундиры Императора и Цесаревича, платья Императрицы и Великих Княжон и картины. В центре – икона с ликами Святых Царственных Страстотерпцев.

И наконец, последняя выставочная комната (Приемная), последний экспонат выставки, на стене у двери – блюдо, из тех, на которых подносилась хлеб-соль. На блюде замечательно характерная для этого музея надпись: «Чем хата богата, тем и рада».

Александровский дворец, конечно, хатой не назовешь. Но смотреть в нем как в музее не на что. Я же, пройдя один круг по выставочным комнатам вместе с экскурсией, вернулась и еще дважды прошла по тому же маршруту, но в полной тишине. Впечатление незабываемое. Люди, жившие здесь сто лет назад, как будто отпечатались в атмосфере, в самом воздухе своих комнат. Здесь всех их так легко себе представить, что не нужно никакой экспозиции. Эти стены, кажется, сами по себе обладают своеобразной генетической памятью.

Недаром выставка называется «Воспоминания в Александровском дворце»! Отделку уничтожили горе-реставраторы, вещи, принадлежавшие дворцу, рассеяны по всему свету, но воспоминания остались, потому что их не тревожат вспышки туристических фотоаппаратов…

«Большой квартирой в стиле русского модерна начала века» назвал левый дворцовый флигель Глеб Панфилов. Действительно, здесь при высоких потолках очень тесно, и вспоминается, что когда-то Боткин застал Великую Княжну Анастасию Николаевну, лежащую ничком на полу и переписывающую заданный ей урок, поскольку ей не хватило места за столом. Но именно эта теснота и создает здесь ощущение уюта.

С трех сторон дворец окружен парком и отражается в его озерах. Плавают утки, щебечут птицы, под ногами шуршат дубовые листья. Невдалеке сияют купола Феодоровского Государева собора, любимого храма Царской Семьи.

Если же подойти к собору поближе, можно разглядеть еще и скромный памятник – бюст Николая II. За ним тоже растут дубы. Как написано тут же на табличке, «в 1909 году Их Императорские Величества Благочестивейший Государь Император Николай II Александрович и Благочестивейшая Государыня Императрица Александра Федоровна изволили собственноручно посадить сии дубы». Табличка совсем новая. Кажется, работа моих единомышленников…

Наша страна. Май 2008 г.